VicRus
Administrator
Призрак Цусимы. Пара слов о стране и "системе" 25 мая 2016 18:24
Когда с вершины высокой горы падает маленький камушек - в этот момент вряд ли кто-то понимает, что будет происходить в итоге этого происшествия. Очень может быть, что не произойдёт никакого камнепада, что он просто отскочит от ближайшей скалы и никто даже не заметит его полёта. Ведь если склоны горы монолитны и прочны - то что может с них упасть вниз? А вот если на этих склонах лежит ворох камней всех размеров и форм, которые, к тому ж ещё, и держатся на честном слове - вот тогда последствия могут быть самыми интересными. И совершенно неизвестно, какие глыбы в результате долетят до основания горы. И это правило верно для любых сторон жизни (не только для геологии). Озвучивание одной маленькой, в масштабах большой страны, проблемы, чаще всего проходит незамеченным, если в целом в стране всё в порядке. Но если это не совсем так - совершенно непонятно, темы какого масштаба могут вскрыться в итоге.
Кто мог подумать, что статья в блоге донецкого публициста Нади Инди о проблемах местного законотворчества и ползучей измене в этой сфере (http://nadya-indi.livejournal.com/38114.html) вызовет такой шквал обсуждений, который очень быстро перерастёт в обсуждение российской правящей элиты и перспектив того, во что может вылиться её поведение (в том числе и для неё самой). Что в это обсуждение включатся очень серьёзные авторы (такие, к примеру, как Александр Афанасьев) и видные журналисты (вроде Руслана Ляпина). И темы в процессе этого обсуждения вскрылись действительно самые неожиданные. Об одной из них я и хочу поговорить сегодня.
В ходе всего этого прозвучала мысль о том, что охранители, играющие в некрасивые игры с Донбассом, полагают себя охранителями страны, хотя, на самом деле, они - охранители системы, которую они путают со страной. И на эту мысль возразили, причём, достаточно резко. Смысл возражения был в том, что политическая система неотделима от страны, так же как нервная система неотделима от человека. И что любые нападки на систему - есмь грех, ибо, на самом деле, это нападки на страну. По сути, это очень старый старый спор, которому, на самом деле, не одно столетие (а, может, и тысячелетие). Но вот только вопрос этот уж больно важный, и в большой России он становится всё важнее с каждым днём. И озвучен он был именно применительно к ней.
Для начала немного теории. Так что же представляет из себя эта самая "система"? Говорить о том, что "система" - это власть или, даже, политический строй, было бы слишком примитивно. Это понятие гораздо шире подобных рамок. С моей точки зрения, "система" - это некий сложившийся квази-институт (включающий в себя правящее сообщество, объединённое на основе транслируемого и устанавливаемого им общественно-политического консенсуса, систему взаимоотношений внутри этого сообщества и исповедуемую им модель управления), назначением которого является поддержание функционирования государства и реализация интересов общества, это государство создавшее, его высших целей и задач. На самом деле выглядит всё это очень правильно и ценно. Более того, государства не могут выживать без наличия "системы". Точно так же, как не могут без неё нормально существовать и сами современные общества. Всё это так. Но есть один момент. "Система" не является, никогда не являлась и никогда не будет являться самоценностью. Она - это вспомогательная конструкция. Она существует только ради общества, только ради государства и только ради страны. Заметьте - ни тем, ни другим, ни третьим она не является. Как одежда не является частью человеческого организма. И, поэтому, сравнивать её с нервной системой я бы не рискнул. Но вот у того сообщества, которое эту систему составляет, очень часто возникает иллюзия, что это не так. И "система" очень часто начинает верить в то, что именно она является центром вселенной. Что именно её интересы (а не интересы страны/государства/общества) на самом деле главные. Внешне всё выглядит вполне благообразно и, даже, логично: раз "система" поддерживает страну и общества, значит она важнее всего и её интересы - это интересы всех, а нападки на неё - тягчайшее преступление. Сначала это существует в мягкой форме, потом становится всё жёстче и, в итоге, за каждое слово против следует жёсткая экзекуция говорящего. А в итоге "система" вообще забывает, что она не одна на этом свете, что она, вообще-то, глубоко второстепенная структура, и что её, на всякий случай, создавали для реализации неких целей. Зачастую, великих целей. Она закостеневает и замыкается на себя. Переставая видеть всё, что угодно, находящееся за её пределами. Она начинает жить ради себя. И начинает преследовать собственные интересы, выдавая их за общие. Происходит ОТЧУЖДЕНИЕ "системы" от страны/государства/общества.
Как ни парадоксально, но максимально красочно и лаконично процесс такого перерождения был описан американским автором жанра "фэнтези" Терри Притчетом в его юмористическом романе "Мелкие боги". Тут само название дорогого стоит. Но я считаю, что здесь куда более уместен другой пример.
Наиболее чётко и явственно это перерождение "системы" можно рассмотреть на примере Римско-Католической Церкви на протяжении нескольких веков перед началом Реформации. Тогда папская структура абсолютно зациклилась на себе, и, в итоге, пришла к выводу, неизбежному при такой постановке вопроса - раз она является наивысшей ценностью, то для её поддержания допустимы любые средства. Включая самые аморальные. Более того, ей (и её представителям) так же и простительно всё. В результате тот факт, что Римско-Католическая Церковь вообще и папство в частности были предназначены для службы неким высшим идеалам (служению Богу) с одной стороны, и для службы верующим с другой стороны, забылся напрочь. Что произошло дальше? Сначала против папства восстала феодальная элита. Просто папы перестали вести себя, как представители Бога, и начали всё более проявлять себя, как ещё один центр политической власти. Раумеется, нет ничего странного в том, что другие такие же центры в итоге "захотели странного". Грянула война Гвельфов и Гиббелинов. Но выводов из неё сделано не было. Молчаливое правило о том, что для поддержания "системы" допустимо всё, продолжало действовать и накручивать всё новые и новые обороты. В конце концов папство докатилось до продажи индульгенций. Ну, а что такого? "Система" же испытывает необходимость в деньгах. Равно, как и её представители. А то, что добываются эти деньги аморальным образом - так кого это волнует? Точно такое же отношение сложилось и к личным порокам участников "системы". Им можно - они "богоугодное дело делают". В итоге папство погрязло в такой мерзости, освещать которую у меня откровенно желания нет. При этом "система" крайне агрессивно реагировала на тех, кто пытался, со всем уважением к ней и её миссии, призвать её одуматься. Это тоже общее свойство подобного процесса. С такими людьми не вступают ни в какие полемики - им просто велят заткнуться. Без объяснения причин. Когда Мартин Лютер, ещё не помышляя ни о каком отпадении от католицизма, прибыл на встречу с папским легатом, чтобы обосновать, переубедить, мотивировать свою критику политики папства, ему было сказано: "У тебя есть только одно слово - Renuntio" (с). Отрекаюсь. Это так переводится с латыни. И ведь Лютер был далеко не первым, кто пытался подвигнуть "систему" к реформам. Пока не поздно. Пока был такой шанс. Достаточно вспомнить хотя бы другого монаха из другой части Европы - флорентийского богослова Джироламо Савонаролу, которого даже нынешняя "либеральная общественность" шесть веков спустя продолжает обливать грязью, за его бескомпромиссную борьбу с лицемерами и извращенцами в рясах и у королевских тронов. Его удалось убить. Но прошло пятьдесят лет. И с Лютером этот номер уже не прошёл. И тут вдруг выяснилось, что вся эта несокрушимая "система" просто рухнула всего лишь от того, что на требование произнести "Renuntio" кто-то взял, да и ответил: "Нет, ребята, не так быстро". Вдруг стало очевидным, что отчуждение "системы" от народа/государства/общества выросло до таких чудовищных размеров, что для её обрушения хватило того, чтобы один невзрачный и не особо грамотный немецкий монах прибил прокламацию к дверям собора. И под всей этой огромной структурой просто расступилась земля. И она полетела в бездну. Обомлевшие от ужаса представители "системы" мгновенно залепетали, что все эти деньги от продажи индульгенций нужны на благое дело, что турки наступают, что строится собор Святого Петра, что есть ещё много чего, нужного всем и оправдывающего эту аморалку. Но их уже просто не слышали. Потому, что доверия не было, уважения не было и страха тоже уже не было.
А ещё не было главного: понимания обществом того, что данная конкретная система ему хоть за чем-то нужна. Что она преследует хоть какие-то высшие цели, кроме собственного воспроизводства. И половина Европы послала "систему" лесом. Да, произошло это очень болезненно: через кровавый ужас "Тридцатилетней войны", превратившей Западную Европу в кладбище. Но произошло. И, знаете что: это не могло не произойти.
Но вернёмся на родную почву.
...
Когда с вершины высокой горы падает маленький камушек - в этот момент вряд ли кто-то понимает, что будет происходить в итоге этого происшествия. Очень может быть, что не произойдёт никакого камнепада, что он просто отскочит от ближайшей скалы и никто даже не заметит его полёта. Ведь если склоны горы монолитны и прочны - то что может с них упасть вниз? А вот если на этих склонах лежит ворох камней всех размеров и форм, которые, к тому ж ещё, и держатся на честном слове - вот тогда последствия могут быть самыми интересными. И совершенно неизвестно, какие глыбы в результате долетят до основания горы. И это правило верно для любых сторон жизни (не только для геологии). Озвучивание одной маленькой, в масштабах большой страны, проблемы, чаще всего проходит незамеченным, если в целом в стране всё в порядке. Но если это не совсем так - совершенно непонятно, темы какого масштаба могут вскрыться в итоге.
Кто мог подумать, что статья в блоге донецкого публициста Нади Инди о проблемах местного законотворчества и ползучей измене в этой сфере (http://nadya-indi.livejournal.com/38114.html) вызовет такой шквал обсуждений, который очень быстро перерастёт в обсуждение российской правящей элиты и перспектив того, во что может вылиться её поведение (в том числе и для неё самой). Что в это обсуждение включатся очень серьёзные авторы (такие, к примеру, как Александр Афанасьев) и видные журналисты (вроде Руслана Ляпина). И темы в процессе этого обсуждения вскрылись действительно самые неожиданные. Об одной из них я и хочу поговорить сегодня.
В ходе всего этого прозвучала мысль о том, что охранители, играющие в некрасивые игры с Донбассом, полагают себя охранителями страны, хотя, на самом деле, они - охранители системы, которую они путают со страной. И на эту мысль возразили, причём, достаточно резко. Смысл возражения был в том, что политическая система неотделима от страны, так же как нервная система неотделима от человека. И что любые нападки на систему - есмь грех, ибо, на самом деле, это нападки на страну. По сути, это очень старый старый спор, которому, на самом деле, не одно столетие (а, может, и тысячелетие). Но вот только вопрос этот уж больно важный, и в большой России он становится всё важнее с каждым днём. И озвучен он был именно применительно к ней.
Для начала немного теории. Так что же представляет из себя эта самая "система"? Говорить о том, что "система" - это власть или, даже, политический строй, было бы слишком примитивно. Это понятие гораздо шире подобных рамок. С моей точки зрения, "система" - это некий сложившийся квази-институт (включающий в себя правящее сообщество, объединённое на основе транслируемого и устанавливаемого им общественно-политического консенсуса, систему взаимоотношений внутри этого сообщества и исповедуемую им модель управления), назначением которого является поддержание функционирования государства и реализация интересов общества, это государство создавшее, его высших целей и задач. На самом деле выглядит всё это очень правильно и ценно. Более того, государства не могут выживать без наличия "системы". Точно так же, как не могут без неё нормально существовать и сами современные общества. Всё это так. Но есть один момент. "Система" не является, никогда не являлась и никогда не будет являться самоценностью. Она - это вспомогательная конструкция. Она существует только ради общества, только ради государства и только ради страны. Заметьте - ни тем, ни другим, ни третьим она не является. Как одежда не является частью человеческого организма. И, поэтому, сравнивать её с нервной системой я бы не рискнул. Но вот у того сообщества, которое эту систему составляет, очень часто возникает иллюзия, что это не так. И "система" очень часто начинает верить в то, что именно она является центром вселенной. Что именно её интересы (а не интересы страны/государства/общества) на самом деле главные. Внешне всё выглядит вполне благообразно и, даже, логично: раз "система" поддерживает страну и общества, значит она важнее всего и её интересы - это интересы всех, а нападки на неё - тягчайшее преступление. Сначала это существует в мягкой форме, потом становится всё жёстче и, в итоге, за каждое слово против следует жёсткая экзекуция говорящего. А в итоге "система" вообще забывает, что она не одна на этом свете, что она, вообще-то, глубоко второстепенная структура, и что её, на всякий случай, создавали для реализации неких целей. Зачастую, великих целей. Она закостеневает и замыкается на себя. Переставая видеть всё, что угодно, находящееся за её пределами. Она начинает жить ради себя. И начинает преследовать собственные интересы, выдавая их за общие. Происходит ОТЧУЖДЕНИЕ "системы" от страны/государства/общества.
Как ни парадоксально, но максимально красочно и лаконично процесс такого перерождения был описан американским автором жанра "фэнтези" Терри Притчетом в его юмористическом романе "Мелкие боги". Тут само название дорогого стоит. Но я считаю, что здесь куда более уместен другой пример.
Наиболее чётко и явственно это перерождение "системы" можно рассмотреть на примере Римско-Католической Церкви на протяжении нескольких веков перед началом Реформации. Тогда папская структура абсолютно зациклилась на себе, и, в итоге, пришла к выводу, неизбежному при такой постановке вопроса - раз она является наивысшей ценностью, то для её поддержания допустимы любые средства. Включая самые аморальные. Более того, ей (и её представителям) так же и простительно всё. В результате тот факт, что Римско-Католическая Церковь вообще и папство в частности были предназначены для службы неким высшим идеалам (служению Богу) с одной стороны, и для службы верующим с другой стороны, забылся напрочь. Что произошло дальше? Сначала против папства восстала феодальная элита. Просто папы перестали вести себя, как представители Бога, и начали всё более проявлять себя, как ещё один центр политической власти. Раумеется, нет ничего странного в том, что другие такие же центры в итоге "захотели странного". Грянула война Гвельфов и Гиббелинов. Но выводов из неё сделано не было. Молчаливое правило о том, что для поддержания "системы" допустимо всё, продолжало действовать и накручивать всё новые и новые обороты. В конце концов папство докатилось до продажи индульгенций. Ну, а что такого? "Система" же испытывает необходимость в деньгах. Равно, как и её представители. А то, что добываются эти деньги аморальным образом - так кого это волнует? Точно такое же отношение сложилось и к личным порокам участников "системы". Им можно - они "богоугодное дело делают". В итоге папство погрязло в такой мерзости, освещать которую у меня откровенно желания нет. При этом "система" крайне агрессивно реагировала на тех, кто пытался, со всем уважением к ней и её миссии, призвать её одуматься. Это тоже общее свойство подобного процесса. С такими людьми не вступают ни в какие полемики - им просто велят заткнуться. Без объяснения причин. Когда Мартин Лютер, ещё не помышляя ни о каком отпадении от католицизма, прибыл на встречу с папским легатом, чтобы обосновать, переубедить, мотивировать свою критику политики папства, ему было сказано: "У тебя есть только одно слово - Renuntio" (с). Отрекаюсь. Это так переводится с латыни. И ведь Лютер был далеко не первым, кто пытался подвигнуть "систему" к реформам. Пока не поздно. Пока был такой шанс. Достаточно вспомнить хотя бы другого монаха из другой части Европы - флорентийского богослова Джироламо Савонаролу, которого даже нынешняя "либеральная общественность" шесть веков спустя продолжает обливать грязью, за его бескомпромиссную борьбу с лицемерами и извращенцами в рясах и у королевских тронов. Его удалось убить. Но прошло пятьдесят лет. И с Лютером этот номер уже не прошёл. И тут вдруг выяснилось, что вся эта несокрушимая "система" просто рухнула всего лишь от того, что на требование произнести "Renuntio" кто-то взял, да и ответил: "Нет, ребята, не так быстро". Вдруг стало очевидным, что отчуждение "системы" от народа/государства/общества выросло до таких чудовищных размеров, что для её обрушения хватило того, чтобы один невзрачный и не особо грамотный немецкий монах прибил прокламацию к дверям собора. И под всей этой огромной структурой просто расступилась земля. И она полетела в бездну. Обомлевшие от ужаса представители "системы" мгновенно залепетали, что все эти деньги от продажи индульгенций нужны на благое дело, что турки наступают, что строится собор Святого Петра, что есть ещё много чего, нужного всем и оправдывающего эту аморалку. Но их уже просто не слышали. Потому, что доверия не было, уважения не было и страха тоже уже не было.
А ещё не было главного: понимания обществом того, что данная конкретная система ему хоть за чем-то нужна. Что она преследует хоть какие-то высшие цели, кроме собственного воспроизводства. И половина Европы послала "систему" лесом. Да, произошло это очень болезненно: через кровавый ужас "Тридцатилетней войны", превратившей Западную Европу в кладбище. Но произошло. И, знаете что: это не могло не произойти.
Но вернёмся на родную почву.
...
